Алексеевский ставропигиальный женский монастырь

Москва, 2-й Красносельский пер., д.7, стр.8

http://www.hram-ks.ru

Русская Православная Церковь

Московский Патриархат

Версия для печати

Протоиерей Артемий Владимиров

Слово в Прощеное воскресенье. "Вечер водворится плач, и заутра радость"

     Святые отцы единогласно свидетельствуют о том, что дух уныния – провозвестник гибели души. И как из разобранного склепа тянет тлением, от запаха которого в ужасе отшатываются любящие жизнь и все живое, так и душа, позволившая смертному греху убить себя, добровольно сдавшаяся в плен человекоубийце диаволу, по необходимости облекается в темные ризы уныния, издающего смертоносный запах, далеко отгоняющий от нас наших ангелов-хранителей. Дух уныния, стало быть, спутник всякого падения греховного, отчуждающего душу от Бога.

     Уныние имеет различные виды и качества, и человек, ходящий пред Богом, может, однако же, попасть под воздействие этого духа. По каким причинам? Иные терпят нападки духа уныния, потому что не прошли врачевания полной исповедью с детских лет. Другие подвержены этому духу вследствие самолюбия, самоугодия, излишней обращенности на себя самого. Третьи унывают, потому что не соразмеряют со своими возможностями благие дела, к которым стремится их сердце. Наконец, четвертые терпят открытые нападения злого духа.

     Первые приступы врага познаются по духу саможаления, печали. Немощным свойственно обуреваться непонятного происхождения тоской, за которой иногда стоят неизжитые плотские страсти. Добровольно сдав греху крепость души своей, христианин будет обуреваем расслаблением, вялостью, леностью, последние дела его будут хуже первых. Один из признаков уныния – нежелание довершать и доводить до конца начатые предприятия. Уныние истребляет молитву, делает души пленницами мира, передает человеческое сердце в руки всех смертных грехов, а в особенности блуда, злобы и гордости. Но преподобный Серафим Саровский свидетельствует нам, что нет воли Божией унывать.

     Одно из средств победы над этим злокозненным духом есть размышление о радости. Радость есть дар Божий, уготованный всякому одушевленному, разумному созданию. Подобно унынию, радость различается в своем качестве и степенях. Ибо иное есть естественная радость, иное – духовная. Одно состояние мы именуем покоем и отрадой, другое – весельем, третье – взыгранием духа, четвертое – восторгом, ликованием. Радость обретается на стезях верности естественному закону, вложенному в нашу природу Богом. Поступай всегда и во всем по естеству – и радость будет сопутствовать тебе. Что имеется в виду? Радуется земледелец, бросающий семена в землю и пожинающий в свое время пшеничные колосья. Радость приносит разумный и созидательный труд, заповеданный Богом, дабы снедать в поте лица хлеб. Радуется мать о чадах своих, явив послушание закону естества и передав жизнь детям, чтобы те обрели в познании Бога жизнь вечную.

     Но нет на земле радости, которая была бы печали непричастна, по слову святого Иоанна Дамаскина. Все в этом мире непостоянно, все подлежит изменению, а потому естественная радость всегда идет рука об руку со спасительной скорбью. Есть печаль неспасительная, а есть спасительная. Поэтому ищущим сокровенного должно доискаться до той радости, которую прилично именовать духовной, небесной, нетленной, по причине ее всяческого превосходства перед радостью земной. Высшая радость обретается единственно на стезях познания Всевышнего, по сказанному: “Помянух Бога и возвеселихся” (Пс. 76, 4).

     Удел неверующих – непрестающая печаль и томление духа, ибо они произвольно отчуждили себя от Причины и Источника своего бытия. Верующим заповедана радость, именем которой именует Себя Сам Бог: “Радосте моя, избави мя от обышедших мя”, – взывает к Богу Псалмопевец (Пс. 31, 7). Вера учит верующего движением ума предварять и испытывать всякое задуманное дело. И тот, кто прежде размышляет, угодно ли Богу его предприятие, а потом действует, усовершается в радости, ибо действует по воле Божией.

     Но есть такое поприще, которое изобилует радостью, ни с чем не сравнимой, лежащей не на поверхности, но сокрытой от взора сынов века сего. Это поприще есть поле (по-славянски – село) покаяния, таящее в себе бисер или жемчужину Богообщения. Обретший эту жемчужину не помнит себя от радости, хотя поиск ее сопряжен со многими слезами. “Вечер (этих поисков) водворится плач, и заутра радость (о милующем кающегося грешника Боге Спасителе)” (Пс. 29, 6). “Сеющии слезами (на поле покаяния) радостию пожнут” (Пс. 125, 5). Что они пожнут? Всходы плодов духовных. Только посредством внимательной и с постоянством свершаемой покаянной молитвы способно грешное человеческое сердце возрадоваться о Бозе Живе. Вводит в долину плача (во юдоль плачевну) Сам Спаситель, освещающий тайники кающейся души светом Божественного имени Своего. Что восчувствовали Адам и Ева, томившиеся в узилищах ада, когда к ним в преисподнюю снизошел Господь Иисус Христос во славе Своего Божества (речь идет о душе Спасителя, неразлучной с Божеством), то, или приблизительно то, восчувствуют расточенные грехом и связанные страстями силы души нашей (ум, воля и чувства), когда мы позаботимся чрез частое покаянное призывание имени Господа, принять Бога в темную клеть души нашей. И только познав внезапно низведенный Христом превосходящий разумение мир Его, только дознав самим опытом, что значит субботствование земли сердца нашего (на седьмой год и юбилейный пятидесятый год у евреев не было пахоты и сельскохозяйственных работ, но все земли субботствовали, отдыхали), только вкусив от священного безмолвия, в котором тонут, растворяются, бесследно исчезают тиранившие нас помыслы и образы мира сего, – мы начинаем понимать, что имел в виду Господь наш, говоря: “...на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии” (Лк. 15, 7).

     Радость, дарованная кающемуся и молящемуся, удивляет. Во-первых, она не преходит, не исчезает, но всегда соприсутствует и всегда веселит душу веселием неизреченным. Во-вторых, эта радость, вышедшая из горнила сокрушенного духа, обновляет силы человека, который должен был бы изнемогать от покаянных молитвенных трудов. В-третьих, она, радость, подобно тончайшему благоуханию, легко собою проницает и наполняет души ближних, конечно, в ту меру, в какую они готовы приобщиться к радости покаяния.

     Не имея слов, дабы выразить Богу благодарность оживотворенного Им сердца, делатель покаяния усугубляет покаяние и сокрывается от мира, ибо не ищет от него ни славы, ни признания, но вполне довольствуется тем, что дарует Господь, по преизбытку присущей Ему благости.

Прощеное воскресенье 21 февраля 1999 года



     Читайте также:

     Слово о Прощеном воскресенье и Великом посте. Читать >>

     Слово в Прощеное воскресенье, 2001 год. Читать >>

     Слово в Прощеное воскресенье 13 марта 1994 года. Читать >>